My Pretty Loser. 1.

"Итак, я – крольчиха-мобианка по имени Надин. Никогда не вылетала за пределы своей планеты и немножко умею предсказывать будущее. А еще я одна. Совсем одна". Надин натянула легкий свитер и длинную темную юбку. Подошла к зеркалу. "Это не покажется странным, если учесть, что после смерти Холли, все мои друзья перемерли без Рубина, как рыбы на воздухе. О Хаос, я такая добрая". В зеркале отражалась невысокая крольчиха темно-синего цвета, с мешками под заплаканными голубыми глазами. Длинные уши безвольно обвисли. "Как мне хочется чего-нибудь нового, светлого, радостного. А вместо этого..." Вместо этого – серые дни, часами непросыхающие слезы, полупустой пузырек валиума в ванной. И тусклое солнце за окнами. Надин купила новые, более плотные шторы и практически никогда их не раскрывала. Вместо этого – часы в тишине и пустые мысли о самоубийстве. Она никогда не теряла надежды.. и потому еще жила. "Если сегодня не случится ничего важного – решила крольчиха, выходя на улицу – то завтра меня найдут окоченевшей в кресле перед теликом". К счастью, случилось. 2. На одной из главных улиц затевался парад в честь дня города. Гигантские надувные люди и мобианцы трепыхались возле городской ратуши. Платформы парада выстраивались в "боевом" порядке. Толпы народа сминали все, стремясь занять более выгодные места. Под самым солнцем парили несколько шариков. Надин с неудовольствием покосилась на огромного надувного Соника. Она имела честь лично с ним встретиться и грубые ошибки в его изображении были ей неприятны. Выйдя на улицу, Надин оказалась в мощном людском потоке, который нес ее к ратуше. Ей-то нужно было дойти до видеопроката, но толпа решила, что Надин хочет посмотреть парад. Поначалу, крольчиха пыталась вырваться, но ей, такой маленькой и хилой, не тягаться со словно обезумевшим народом. Таким образом, Надин оказалась в четвертом ряду, теснимая со всех сторон потными, орущими горожанами. "Столпотворение скоро перерастет в давку. И вот тогда на свете станет одной крольчихой меньше". Но вскоре, в первых рядах раздались крики и испуганный женский визг. Толпа зашевелилась, послышались вздохи и тихий ропот. Сзади напирали любопытствующие и Надин опять понесло вперед. Кто-то сильно ткнул ее в спину, крольчиха вылетела в пустое пространство, образованное расступившимися людьми. Устояв на ногах, она затравленно оглядывалась, пока мужской голос не произнес: "Да он просто наркоман". Дикий огонь любопытства в глазах зевак тут же погас. Разочарованно переговариваясь, люди снова начали проталкиваться к веревочному ограждению. Тут Надин и заметила причину инцидента. Причина лежала, уткнувшись лицом в асфальт, раскинув руки и оказалась бледным молодым ежом, салатового цвета, с небольшими крыльями за спиной. "Он похож цветом на Алекса" – мелькнуло у Надин. Двое людей в униформе приблизились к ежу и, к ужасу крольчихи, пинками начали сдвигать его с дороги. - Остановитесь! – Надин, которая всегда была слишком робкой, чтобы хоть как-то воздействовать на ситуацию, резко обернулась на голос. К смотрителям приблизился еще один мужчина. Втроем они о чем-то переговорили... А потом подошедший приподнял ежа и поволок в сторону, подальше от ограждения. Надин прислушалась к себе – где-то внутри заговорила интуиция, велевшая ей идти следом. И она пошла. Выбравшись из толпы, мужчина бросил через плечо: - Знакомая, что ли? - Нет – смущенно ответила Надин. - А чего шпионишь? - Я не шпионю – я просто... - Просто шла рядом. Знаю я таких, – мужчина повернул голову и внимательно вгляделся в лицо крольчихи. – Но ты на них не похожа. Говоришь искренне. Меня обычно зовут Старина Дик, но для тебя Дик. Или мистер Дик – он хрипло рассмеялся и тут же зашелся в приступе кашля. - Надин – представилась крольчиха, тоже рассматривая заступника ежа. Он - очень высокий и немолодой негр, с лицом покрытым сетью морщин, но, несмотря на силу, которой веяло от его фигуры, Надин вспомнила добрую картинку в детской книжке: "Дядя Тим кормит кур". – Вы знаете, что произошло? Я не все видела... - Да упал он – с досадой ответил Дик – Стоял себе, а потом рухнул. Вот и подняли шум... Между тем праздничный гул в воздухе немного стих. Улицы были безлюдны, а те немногие прохожие, что им встречались, спешили к ратуше. Крольчиха впервые подумала – а куда они идут? Словно отвечая на ее вопрос, Дик сказал: - Мой дом близко, но этот типчик все равно тяжелый – он уже не давно не волок ежа, а поднял его на руки – У меня приведем его в чувство, пусть скажет свой адрес... Ты сможешь его проводить? - Проводить? – переспросила Надин. - Когда придем домой – сообщил негр – я наглотаюсь таблеток от артрита, а потом упаду и не встану до утра. Я не в состоянии... - Почему эти люди сказали, что он наркоман? – перебила Дика Надин – может у него обморок... - Наркоман он – немного помолчав, негр добавил – Их не жалуют в здешнем обществе. Но никого не интересует, что довело их до такой жизни. Отбросы. Таких можно пинать, плевать в лицо, а они и слова не скажут. Это замкнутый круг... Ну да ладно. Долгий разговор. Квартира мистера Дика оказалась светлой и чистой, но ремонт там проводили, видимо, в прошлом столетии. Обои местами отстали от стены, линолеум топорщился (Надин споткнулась и едва не вывернула ногу), люстры намертво засижены мухами. Дик уложил ежа на диван, сходил за стаканом воды, но когда он вернулся, тот уже сидел, затравленно оглядывая жилище негра. Надин, стоящую в дверном проеме, ежик не заметил. - Где я? Кто вы? Дик фыркнул. - А здорово тебя раскрасили. Скажешь, кто? - Большой Джим – растерянно ответил еж, проводя рукой по разбитым губам и ссадинам на скулах. Но потом спохватился: - Я вам этого не говорил! Идет? - Идет – вздохнул негр – Ты хоть представься. - А вы-то кто? У кого я сейчас? Что вы со мной сделаете? Сдадите Джиму? Я же... – он тараторил все быстрее, словно боялся, что его перебьют. Потом взглянул в глаза Дику и умолк. Даже плечи поникли. Надин он напомнил сдувшийся шарик. - Как тебя зовут? – повторил Дик. - Мартин. А вы? Представившись, Дик объяснил Мартину, что с ним случилось. Слушая, еж краснел до кончиков игл. - Это от жары наверно. А может... - А может, долго дозы не было? – Дик спросил очень мягко, но именно этот отеческий тон заставил Мартина насторожиться. - Вам-то какое дело? Может и не было. Может я сам себе хозяин. Дик покачал головой: - Нет, парень, ты из тех, кто сидит в очереди и постоянно выполняет поручения больших шишек, только чтобы было чем... - Помолчите – буркнул еж. - Сейчас ты можешь идти? Не навернешься с лестницы, сломав шею? – негр бросил взгляд на крольчиху. Та внимательно слушала и все пыталась понять – нравится ей этот парень или нет. - Смогу, будь спокоен... Дик? - Дик. Тебя проводит вот эта мисс. И тут Мартин заметил Надин. Он всмотрелся в ее потухшие глаза, поникшие плечи (раньше она ходила прямо, но с какого-то времени сутулость вошла в привычку), бледное лицо и невольно улыбнулся. Надин, заметив это, покраснела от стыда. У ежика-наркомана такой же вид, а она еще гордилась своим здоровым образом жизни! - Тогда вперед. Мой номер... – Дик нацарапал семь цифр на листке для заметок и отдал его Надин – позвони, когда все утрясется. - Спасибо – мобианка благодарно кивнула негру и пошла к выходу. Сзади плелся Мартин. 3. Спускаясь по лестнице, Мартин шутил (причем неплохо), рассказывал какие-то мелочи о себе, но когда они вышли на улицу, снова напоминал шарик, из которого выпустили воздух. - Что-то не так, Мартин? – спросила Надин спокойным голосом, но уже готовя себя к худшему. - Я для друзей Марти – поймав недовольный взгляд крольчихи, он пояснил – Настоящих друзей. - А они у тебя есть? – искренне изумилась она. Еж рассмеялся. - Ну конечно. А ты как думала? Наркотики отшибают друзей? Надин тихо кивнула. - Да. - Не совсем – теперь Мартин говорил вполне серьезным, рассудительным тоном – Те, кому ты не дорог – те уходят сразу. Еще и грязью тебя польют, на прощание. Но настоящие друзья – они попробуют тебе помочь... Такие, как я - не ходячие трупы. А просто по уши в дерьме. Хорошо, если есть кто-то, чтобы помочь. Я ведь лечился. Потом времена пошли трудные... меня приперли к стенке... должен был... – ежик охнул и сел на асфальт. - Что?.. - Черт возьми, Хаосу в глотку, я же должник! – казалось, он вот-вот заплачет. Видя рядом участливое лицо Надин, еж начал объяснять. Крольчиху как-то тронул... или наоборот задел... его голос – слегка дрожащий и полный безвыходности. - Я очень много задолжал Джиму – говорил Мартин – пару раз выполнил его поручения, но он сказал, что этого мало – голос ежа задрожал сильнее – я думал, что больше и не надо. Я ведь делал все... Но он велел своим ребятам поймать меня, избить – это Джим остроумно назвал "соусом", а потом забрал документы на квартиру. Я пропал. - Деньги? - Никаких. - Ладно – вздохнула крольчиха, чувствуя, что судьба связывает ее с этим неудачником надолго – Пойдем ко мне. У меня есть комната для гостей. Мартин встал и посмотрел на нее. Потом улыбнулся – как бы извиняясь и в то же время радуясь, что он еще не один, что кошмар отодвигается.... пока рядом есть эта маленькая крольчиха с тревожными, но добрыми глазами. 4. - Парни Джима не будут тебя преследовать? – спросила Надин из гостиной, слыша, как в ванной шумит вода – еж умывался. - Не думаю. Они уже сделали со мной все, что хотели – унизили, растоптали и ограбили. - Они имели на это право? Мартин появился в дверях. Смыв с лица грязь и запекшуюся кровь, он оказался еще бледнее и изможденнее, но при этом его серые глаза заблестели ярче и живее. - Конечно, имели. А то? * В глубине сознания всплыла картинка: человек на коленях, в руке ежа – мелкокалиберная винтовка, а у виска – револьвер. И тихий голос, который шепчет на ухо, как близкому другу - "Давай, убей его, чего ты ждешь? Я спущу курок, если ты этого не сделаешь. А если сделаешь – будет жизнь, друзья, свобода"... Никакой свободы не могло быть. Познакомился с Джимом – значит ты его раб, или его враг. Иного не дано. Но Мартину, который трясся, как в лихорадке, зная, что его жизнь на волоске, и этот волосок – жизнь другого... Он осторожно поднял свободную руку, утер крупные капли пота, радуясь, что она вообще двигается... Правда, провести ей по лбу удалось только с третьей попытки. Человек перед ним елозил по полу, выл, рвал на себе волосы, наматывая пряди на пальцы, стонал и кричал. Место для убийства было подобрано идеально: разгар дискотеки, музыка грохочет (после этого, Мартин возненавидел электронику; это произошло на подсознательном уровне, но, слыша знакомые глухие удары, он начинает так волноваться, что проявляется давняя детская привычка, о которой сам еж уже забыл – слегка шепелявить), крики и выстрелы не слышны абсолютно. Человек на полу умолял не стрелять. Он взывал к небесам, к преисподним, к здравому смыслу и еще чему-то. Марти молчал. Когда револьвер сильнее вдавился в кожу, дрожа всем телом от собственной слабости, Мартин поднял винтовку и навел ее на жертву. - Может не надо? – выдавил еж – У тебя есть оружие... убей ты... я не могу.... Короткий и точный удар, рукояткой револьвера в челюсть. Мартина шатнуло, но каким-то чудом он устоял на ногах. "Действуй" – сказал голос. Марти положил палец на курок и закрыл глаза. Когда это кончится, он проснется. Когда это кончится.... Когда это кончится.... Когда это кончится.... Когда это кончится.... Когда это кончится...* - Они вертели любыми людьми – Мартин говорил обыденно... слишком обыденно. В его голове еще крутилось: " Когда это кончится....". – Джим был чертовски хорошим психологом. Он чувствовал слабинки, и играл на них. - Подло – сказала Надин. - А никто и не говорит, что они были джентльменами. Надин отвернулась. - Я пошла спать? Спокойной ночи. - Пока – ежа в комнате явно не было. Он витал где-то далеко ("Когда это кончится.... Когда это кончится....") 5. За прошедшую неделю, Надин узнала о Мартине практически все. Все поверхностное, он рассказал сам – Надин тоже особенно не отмалчивалась. А вот часть его личной жизни – ту, что не афишируют, крольчиха услышала от него во сне. Просыпаясь пару раз, она слышала, как Марти бредит сквозь сон – не слишком громко, но четко. Иногда она думала, что, пожалуй, неправильно подслушивать чужую жизнь. Но то же чутье, что столкнуло ее с этим парнем, настойчиво твердило: "Слушай и запоминай". Но идиллия кончилась так же неожиданно, как и началась. Утром Марти куда-то исчез. В обед вернулся – кончики иголок немного дрожали, да и глаза у него бегали (от Надин это не ускользнуло), но почти сразу же убежал. - Я должен кое-чем заняться. Если что... Знаешь маленький мост под Катериной? - Речка на севере города? Да, знаю. - Там... поищи. Надин глянула на него и крепче стиснула стакан, который держала в руках. - Тебе что-то угрожает? Еж вздохнул. - Не знаю – он умчался, Надин успела только открыть рот, чтобы предложить помощь. И тишина.... Вечером, когда он не явился вовремя, Надин забеспокоилась всерьез. Она пыталась вести себя, как обычно. Но когда уже через пару часов, в замке входной двери кто-то стал копаться, у нее не осталось сил, чтобы что-то предпринять. Крольчиха просто села посреди комнаты, сложив на груди руки. ... – Где он ...?! – заорал первый ворвавшийся в ее аккуратную квартиру дылда. - Обыщите дом – велел он, направляя на Надин пистолет. Та не шелохнулась, слушая, как роются в ее шкафах, заглядывают под кровати... - И учти, если заявишь папочкам – убью медленно. Надин молчала. И наконец тишина... В тот момент ей захотелось кричать, биться о стены, выть громко и отчаянно. Ну почему? Куда опять влез этот маленький, глупый, невезучий... *" Знаешь маленький мост под Катериной?" "Да, знаю".* Надин встала, выдвинула один из боковых ящиков комода, не глядя, вытряхнула его содержимое в сумку из брезента. Она была готова вновь повиноваться своему чутью, несмотря на все преграды, которые ставила судьба между ней и ее счастьем. 6. Надин вызвала такси, но решила ехать к библиотеке, которая находилась в непосредственной близости от реки Катрины. До маленького моста можно дойти пешком, да ей и не нужно было ехать. Транспорт легче выследить, чем пешехода. ...Зайдя в старинное здание городской библиотеки, крольчиха поежилась. Невольно вспомнился один жуткий рассказ, какого-то земного автора, кажется Кинга. Он назывался "Библиотечная полиция". Этот зал полностью отвечал ее представлениям о библиотеке из того ужастика, не хватало только страшных плакатов. Смотрительница с подчеркнутой вежливостью в голосе спросила, что ей нужно. "Просидеть у вас весь вечер, а потом спасти одного наркомана" – представив, как она говорит это вслух, Надин стало смешно. - Что-нибудь о самых громких митингах в Стэйшн Сквеар – сдерживая улыбку, сказала крольчиха. Пока библиотекарь ходила между рядами книг, Надин внимательно осматривала стеллажи. На миг перед глазами вспыхнула картинка – книжное море заколыхалось, полки покосились... - Вот это подойдет. Вы меня слышите? – Надин очнулась. - Д-да. Конечно, спасибо. Она прошла к самому дальнему столу, сгибаясь от тяжести толстенных фолиантов. Это точно подойдет. И потянулись часы... Первые сто двадцать минут она честно пыталась читать, но когда почувствовала, что у нее слипаются глаза, поняла, что поскольку спать ей не надо, придется просто листать страницы, выжидая сумерек. С наступлением темноты, она, в числе последних, покинула библиотеку. Окраинные улочки города предстали перед ней во всей красе. Надин и не знала, что в солнечном Стэйшн Сквеар столько грязи и подонков. Ее не трогали, но косились так, что крольчиху порой прошибал холодный пот от мысли, что с ней сделали бы эти люди, если бы могли. Погони вроде не было. Спускаясь под мост, она еще раз огляделась вокруг, спряталась за сваю, пристальнее высматривая преследователей. И только потом отодвинула тяжелую крышку канализационного люка, вздрогнув от шума, который он произвел, и нырнула внутрь. Впереди, в кромешной тьме, раздавалось дыхание Мартина, тяжелое, словно он долго бежал. - Марти? – осторожно позвала Надин – Марти, это ты? - Я, я, но... Надин, они меня ищут? – тихо спросил ежик. Надин ответила правдиво, хоть и понимала, что рушит его надежды на благополучный исход. Еж помолчал. - Мы выберемся из этой каши, уверяю тебя – заговорила крольчиха – Я помогу тебе, я знаю как. Ей вспомнился недавний разговор с Марти. * - А у тебя есть способности? – спросила она, наливая ежу кофе. - Логика неплохая. Читаю быстро, но не особенно охота... - Да нет. Твои крылья... – Надин бросила беглый взгляд на его небольшие, но вроде бы сильные крылья, цвета асфальта. - А, эти... Скорее рудименты, чем что-то полезное. Года в три, они меня еще поднимали, а сейчас... Я был маленький, они были большие. Я рос, они нет. Моя пра-пра-пра была летучей мышью. Мама рассказывала, как все семейство ждало на свет появления уродов – он коротко хохотнул, хотя Надин, которая представила, что с этими "уродами" сделали бы, после их рождения, было не смешно – Но прабабка всплыла только в шестом поколении. У меня крылья, а у братца – круглые уши. А ты? - Я немножко экстрасенс. - Немножко? – хмыкнул еж – Это похоже на "немножко беременна". - Да ладно тебе – устало махнула в ответ Надин – я ведь правду говорю. Не могу я видеть будущее целиком – как опытные мастера. Это... провидение, оно само решает, что я должна видеть, а чего нет. Мартин задумался. - Мне приятель рассказывал, – медленно заговорил он – что существует такой метод... Что-то вроде гипноза. Помогает от зависимости. - Я никогда раньше не пробовала – ответила крольчиха, и разговор увял.* - Надин, я очень тебе благодарен, – срывающимся голосом сказал Мартин – но мой братишка в беде. Похоже, я совершил непоправимую ошибку, поставив на карту абсолютно все. - О чем ты?.. – Надин замерла, пока грот наполнялся сиянием, высвечивая из дальнего угла фигуру ежика. Это была все лишь луна. - Я хотел спасти его и оказался неспособен даже на это. Я правда жалкий неудачник. Я принял украденную дозу "ноудрима" – мечту любого наркомана... И скоро от меня ничего не останется, но прежде я хочу спасти Патрика. И ты... ты будешь лишней, Надин. Он прошел мимо оцепеневшей крольчихи, некрепко сжав ей плечо на прощание. - Это мой шанс спасти свою личность. - Но я так не могу! – вслед крикнула Надин. Ежик исчез, растворившись в потоке лунного света. __________ "Я не помню паденья, я помню только Глухой удар о холодные камни. Неужели я мог залететь так высоко И сорваться жестоко, как падший ангел?" (Наутилус "Падший ангел")